Главные роли в фильме исполнили Михаил Месхи, Георгий Накашидзе, Элмо Нюганен, Райво Трасс, Лембит Ульфсак и др. актеры.
Картина «Мандарины»(Mandariinid) была номинирована на премии «Золотой глобус» и «Оскар» как лучшая картина на иностранном языке 2014. В этой номинации «Мандарины» соперничали с российским «Левиафаном» Андрея Звягинцева.
Сегодня киноискусство Грузии числит в активе немало удач, связанных с созданием картин на материале национальной истории новейшего времени. Однако среди этих произведений не сразу назовешь другой фильм, столь же емкий по охвату событий, как «Тепло твоих рук».http://kinobos.net/171-klon-smotret-online-1-sezon.html
Конец первой мировой войны, Октябрьская революция, трудный драматический период становления Советской власти, коллективизация, Великая Отечественная, первые послевоенные годы. Менее чем за полтора часа экранного времени мы вместе с героями фильма переживаем долгий — длиною почти в полвека — отрезок исторического пути, на котором было столько крутых поворотов, нелегких подъемов, достижений и утрат, горя и радостей, что их с избытком могло бы хватить не на одно столетие какой-нибудь более спокойной эпохи.
Заметьте, «Тепло твоих рук» — не фильм-эпопея, где допустимо практически неограниченное количество действующих лиц и сюжетных сцеплений, не многосерийный кинороман... Авторы картины до предела ограничили место действия, никогда не уводят нас дальше окрестностей глухого гурийского селения, что лежит в долине, отделенной от остального мира цепью высоких гор. Столбовая дорога Истории с ее ветром Времени, вихрями глубинных социальных перемен... разве может она свернуть в эти-то места?!кино
Нет «столбовой дороги» — есть небольшое село (частица необъятной страны!), есть горсточка его жителей (частица народа!), дом бедняка Ясона и двор вокруг, про который жена Ясона — Седония (в сценарии — Эсма) однажды скажет: «Все, что делалось на белом свете, все прошло через этот двор». И скажет чистую правду!..
Прихотлива человеческая память. К старости сохраняет она обычно только самое важное, самое драгоценное из прожитой жизни. Так же — и у Седонии. В восемьдесят с лишним лет — такой впервые появляется на экране героиня картины — многие воспоминания стерлись, угасли. Но многие живы, словно случилось это вчера... Фильм, начатый с конца, очень скоро и непринужденно легко возвратится к истокам, чтобы одно за другим вернуть из прошлого главные события.
...На краю селения, под обрывом, есть источник чистой родниковой воды. Сотни и сотни раз спускалась к нему Седония, наполняла до краев тяжелый кувшин, возвращалась домой по узенькой, прилепившейся к крутизне тропинке. Нынче осилить знакомый путь для нее уже непросто. А ведь было время...
...Совсем юная Седония бежит по склону к источнику. Снятые рапидом кадры замедляют движения девушки, подчеркивают их плавность и грацию, остраняют зримую игру воображения. В мыслях Седония вновь переживает ту счастливую пору, когда ей было всего-навсего шестнадцать, а статный улыбчивый Ясон неуклюже, но с отчаянной настойчивостью ухаживал за своей будущей женой, нимало не обижаясь на брань и тумаки ее сварливого деда.
Мелькнуло видение — и растаяло в памяти, сменившись новым. Теперь Седония — уже молодая женщина, у нее пятеро детей: дочка и четыре сына. Старшему, Афрасиону, лет двенадцать, младший — еще в люльке. Идет большая война. Ясон служит в армии. Дом без хозяина, хозяйство без работника, жена без мужа... Тяжкий труд, бедность (одна коза на двоих с соседом Сипито), тоску одиночества — все вынесла Седония. А сколько еще предстояло ей пережить!
С первого взгляда драматургия С. Жгенти кажется отрывочной, фрагментарной, но эта фрагментарность — кажущаяся. Верно, отдельные сцены сюжетно разобщены, изложение, местами плавное, вдруг сменяется дроблением на короткие эпизоды, разделенные временными интервалами в несколько лет. Можно было бы счесть такую композицию сбивчивой, отрывочной в самом безжалостном смысле слова, не будь в сценарии четко прочерченной линии — равнодействующей его вовсе не разобщенных, а теснейше взаимосвязанных частей.
